Creepy Reddit

Я двинулся к своей двери, здесь собралась настоящая толпа, кто-то громко говорил по рации, несколько человек в странных брезентовых костюмах водили по полу приборами, похожими на автомобильные пылесосы. Дверь соседской квартиры была распахнута, я знал их прихожую наизусть, в глаза бросились длинные рваные клочья обоев на стене... Меня буквально под руки довели до входа в мою квартиру, мешая осматриваться и торопя. Я машинально сорвал с двери рекламку новой пиццерии, проскользнул к себе и захлопнул за собой дверь. В тишине квартиры суматоха отступила. Только снимая пальто я начал соображать: убийство? А что, для расследования убийства потребовалось, как в худших сериалах про криминал, согнать на восьмой этаж обычного жилого дома целый взвод полицейских, врачей и ещё непонятно кого? Я вернулся к двери и посмотрел в глазок. Какая-то женщина в синей медицинской форме стояла, прислонившись к стене возле моей квартиры. Видимо она услышала мои шаги, повернулась лицом к глазку и поглядела на меня с укоризной. Я поспешно закрыл пластиковую крышку и прошел к себе.

Едва я залил кипятком заварку, как тишину моей квартиры прорезал дверной звонок. По ту сторону двери меня ждал невысокий человек в сером потёртом костюме. Я высунулся и оглядел площадку: людей стало меньше, однако двери двадцать-девятой квартиры всё так же оставались распахнутыми, оттуда выносили какие-то мешки и тряпки. Чин в пиджаке достал из внутреннего кармана удостоверение и сказал:

- Следователь Хромов, специальный отдел, хочу с вами поговорить...

- Пожалуйста.

- Благодарю, но не на площадке.

Прежде, чем я успел отреагировать, человек сам зашел в мою прихожую и закрыл за собой дверь. Через минуту мы оба сидели за обеденным столом на кухне. Следователь помолчал, изучая меня взглядом, достал из кармана диктофон и затем проговорил:

- Вы должны знать: в квартире через холл от вас произошло двойное убийство. Довольно жестокое... Что вы можете сказать о жильцах... кхм, о бывших жильцах этой квартиры?

Ничего себе "инцидент". А что я мог сказать? Я знал их издалека, мы никогда тесно не общались, разве что здоровались при встрече. Немолодая уже семейная пара - Виктор и Наталья, без детей, жили в это доме ещё до того, как я здесь поселился. Примерно раз в полгода они шумели, он любил смотреть футбол и орать на телевизор, она била чашки и что-то кричала. Ещё я пару раз одалживал у них инструменты, как-то раз привёз им в подарок магнит на холодильник... В общих словах всё, обычные соседи, ничем не отличались от других. Следователь скучающе покивал и продолжил:

- Вы не видели в подъезде незнакомых или странных людей?

- Не припоминаю. Но я же почти всегда на работе, здесь я только сплю, так что...

- Я вас понимаю... Вы пользуетесь доставкой еды, может быть пиццу или суши заказываете?

Неожиданный вопрос выбил меня из колеи. Причем здесь это?

- Вообще-то пользуюсь, но не часто... Я стараюсь есть в офисном здании, у нас там скидки...

Хромов указал на рекламку пиццерии, которую я бросил в прихожей, а он зачем-то принёс с собой на кухню:

- А это.. у вас часто рекламщики бродят?

- Ну спама всегда хватает, раз в неделю точно, иногда чаще.

Следователь потерял интерес к разговору и поднялся из-за стола.

- Спасибо, на этом всё. Вот, держите, это карточка с моими координатами. Дело буду вести я, если вы что-то заметите или вспомните... даже если вам что-то покажется - то не стесняйтесь набирать.

Он уже двинулся к выходной двери. Я переваривал услышанное, тупо глядя на визитную карточку. Перед глазами отливало серебром тиснение "специальный отдел", а почему "специальный"?

- А почему отдел "специальный"?

Хромов остановился в прихожей и повернулся ко мне.

- Потому что обычные отделы расследуют кражи велосипедов и выходки алкашей. Я не хочу вас пугать, но вы всё равно всё узнаете, не из газет, так по сети. Через площадку от вас кто-то выпотрошил двух взрослых людей, часть останков криминалисты не нашли, поэтому и отдел "специальный"...

Я стоял белее мела, следователь с каким-то мрачным удовольствием наблюдал за эффектом от своих слов.

- Вас не было в это время дома (я уже запросил ваше начальство). А жаль! Вы могли бы что-то услышать, что-то увидеть... Соседка напротив вас глуха, а через стену живёт какой-то студент, который не снимает наушников.

- Если вы знаете время, то увидеть на камерах...

- Вы про камеры у подъездов? Их установили, да, но никуда не подключили. Кто-то сейчас будет оштрафован или сядет, но нам с вами от этого не легче, так ведь? Мы не знаем как выглядит нападавший.

Хромов помолчал.

- Какое-то время будьте начеку, договорились? Мой телефон у вас есть.

- Я... да... А что, думаете он вернется?

- Да кто ж знает, что у него в башке? Но если заметите.. даже если вам покажется, что заметили - сразу сообщайте.

Следователь вышел на площадку. Я проводил его глазами до лифтов и запер дверь, впервые, на все замки.

Вечер прошел в сомнениях, я пытался чем-нибудь заняться, но всё валилось из рук. Книги читать тоже не получалось, я всё время возвращался к этому короткому разговору со следователем. Не зная, чем себя занять, я решил лечь спать, но сон долго не шёл, я ворочался в постели после полуночи. Стоило мне закрыть глаза, как чудились осторожные шаги на лестничной площадке. Пару раз я малодушно поднимался с кровати, крался к двери и смотрел через глазок, но лестница была пуста. Надо же было себя так накрутить! Да, в соседской квартире произошло чудовищное убийство, но мне-то чего переживать по этому поводу? Я возвращался в постель, а через пятнадцать-двадцать минут снова придумывал себе повод пойти посмотреть не лазит ли кто возле дверей. Только в третьем часу ночи я наконец-то уснул.

И проснулся, проснулся от собственного кашля. Голова болела, в горле будто застрял раскалённый кусок угля. Всё было ясно - простуда. Это не было удивительным, половина офиса с соплями, вторая - кашляет как туберкулёзные. Я отписался в рабочий чат, что мне нужно два-три дня. Начальство нехотя согласилось с доводом, что уж лучше мне валяться дома, чем заражать народ. Халат, тёплые тапочки, огромная чашка с чаем, и вот я уже полулежу перед монитором. Через час организм потребовал завтрак. Готовить не хотелось, я открыл приложение с доставкой еды и одним махом накидал себе и завтрак, и обед, и ужин, и даже каких-то снеков. Через двадцать минут курьер уже передавал мне тяжёлые пакеты. Он быстро со мной попрощался и пошел к лифтам, когда я заметил на лестничной площадке этого странного человека. Мужчина, тощий и невысокий, шарахнулся от курьера и забормотал что-то себе под нос. Затем он, совершенно не обращая на меня внимания, упал на четвереньки возле дверей квартиры напротив (той самой, где убили Виктора и Наталью) и приложил ухо к полу. Я стоял с пакетом в руке и не знал, что предпринять, а городской сумасшедший что-то нюхал, пробовал на язык, ползал по полу и разговаривал сам с собой. Я решился:

- Мужик, тебе плохо что ли?

Никакой реакции, будто и не слышал.

- Эй?.. Может скорую вызвать?

Мужик замер и медленно повернул голову на мой голос, мне стало не по себе:

- Вызвать? Вызвать, говоришь? Да вот уже вызывали, вызывали, а когда не вызывали, так те сами пришли! Пришли-пришли, да не ушли! И не уйдут теперь...

Последнюю фразу он выкрикивал в воздух, приплясывая на месте. Я попятился к себе в прихожую:

- Да что вы... слушай, я не в скорую, я в полицию сейчас позвоню.

- Звони-не звони, сами придут, сами придут! Днём не ходят, ночью придут. Проситься будут, добрые и ласковые! Да только нельзя им через порог, нельзя!

- Так, понятно. - мне это не нравилось. Я захлопнул дверь и набрал номер с карточки, которую оставил следователь. Хромов взял трубку на третьем гудке, терпеливо меня выслушал и сказал, что оперативники подъедут минут через десять-пятнадцать, до тех пор просил "наблюдать за субъектом". Я подошел к двери и посмотрел в глазок: сумасшедший стоял точно перед моими дверями и внимательно, с прищуром глядел на меня. Я отшатнулся от дверей и выкрикнул:

- Я уже вызвал наряд! Прекратите это немедленно!

Из-за дверей донеслось:

- Не те, не те, живых не бойся, как я не боюсь, мертвые, мертвые тут ходят! Бойся тех, кто первый попросит, бойся говорливых да пригожих. Везде следы их, везде ходили, везде лазили, только порог чистый. Не могут за порог, если не велено, не могут за порог, если не прошены. Не вели им ходить, не вели мясо есть, не вели воду пить...

Я понимал его бормотание всё меньше. Вскоре он сорвался на такую околесицу, что я даже не пытался уловить в ней смысл. Он садился на пол, хватался за голову, принимался кружиться, бил руками по запертым дверям. На шум выглянула соседка напротив, ойкнула и быстро скрылась у себя. К моему облегчению через несколько минут на площадке действительно появились несколько человек в полицейской форме, психа прижали в углу, конечно, никаких документов у него с собой не было. Его повели из подъезда, а сумасшедший всё не унимался:

- Глядите им в глаза, скажите им, что видите их! Толь так прозреете! Будьте не мёртвые, будьте живые... - куда его повезли я не знал, и не хотел знать. Следователь примерно в обед написал сухое смс: "За бдительность спасибо, но это не то, чего мы ждали." Конечно, не то. Спятивший местный житель наслушался сплетен во дворе и пришел лично посмотреть. Этот юродивый вряд ли был опасен, но я был благодарен полиции уже за то, что убрали его из нашего подъезда. После обеда меня начало клонить в сон, при простуде сон полезен. Я закинул в стакан пару таблеток аспирина, поставил телефон на беззвучный режим и ушёл в спальню.

Я проснулся поздно и совершенно разбитым. Короткий февральский день закончился, Солнце давно село. Я лежал с закрытыми глазами и прислушивался к ощущениям. Болело горло, мышцы и суставы ныли. Я начал думать, что неплохо бы дойти до врача, а то как-то слишком это похоже на грипп. Но главное, я не мог это сформулировать, мной владело какое-то смутное беспокойство. Что-то было не так, что-то меня тревожило. Вдруг тишину утопающей во тьме квартиры прорезал визг дверного звонка. Я чуть не подпрыгнул, настолько это было неожиданно. С колотящимся сердцем я поплёлся в прихожую. Не глядя, я распахнул дверь... На площадке стояла миниатюрная женщина в цветастом махровом халате.

- Здравствуйте, - она широко улыбнулась.

- Здрасьте,  - выдавил я. Во рту пересохло, видимо у меня подскочила температура. - Что вам нужно?

- Да мне так, пустяки, я ваша новая соседка, - и женщина махнула рукой на дверь квартиры Виктора.

- О, понимаю... соболезную...

Женщина тут же приняла скорбный вид и облокотилась на мою входную дверь.

- Да, да, благодарю вас. Такая трагедия, такая трагедия. Вот одна совсем осталась, даже помянуть не с кем. Вы не присоединитесь?

- Я плохо себя чувствую, простуда...

- Тогда тем более вам нужно много пить, сейчас чаю поставим. Давайте, я вам помогу... - засуетилась она. Женщина тараторила что-то про то, какое варенье самое полезное, про то, что чай надо непременно с лимоном... Я не стал встревать, а отодвинулся подальше в тёмную прихожую и пошёл на кухню. В голове было мутно, я тяжело соображал. Всё происходящее мне не нравилось: и эта непрошенная гостья, и желание мне "помочь". Я почти дошел до кухни, включая по пути свет, когда понял, что иду один. Женщина так и осталась стоять на лестничной площадке. И тут в голове будто молния сверкнула фраза, брошенная тем сумасшедшим: "не могут за порог, если не прошены". Я медленно вернулся назад... Видимо у меня всё было написано на лице, женщина в халате весело пискнула:

- А что это вы на меня так странно смотрите? Лучше пригласили бы даму пройти...

- Пригласил... бы...

Эта странная соседка будто не могла стоять спокойно на одном месте, она всё время будто приплясывала, её руки постоянно что-то искали, перебирая пальцами. Зато глаза - полная противоположность, противный, цепкий, изучающий взгляд, который не отрываясь скользил по мне, отчего было не по себе. Я напряг память, юродивый кричал, что надо сказать... Я собрал волю в кулак, вдохнул полную грудь и, твёрдо глядя незнакомке в глаза, сказал:

- Я. Тебя. Вижу.

Я ждал, что эта развесёлая соседка зальётся хохотом, застынет в недоумении, разразится новой тирадой вроде "ну конечно видишь, я ж перед тобой...", в конце концов, решит, что перед ней сумасшедший и быстро засобирается к себе. Но происходящее превзошло все мои ожидания. Улыбку с её лица как ветром сдуло, буквально на моих глазах её руки стали удлиняться и истончаться, а туловище разбухать и увеличиваться в размерах. Я стоял посреди прихожей, не в силах пошевелиться, а неведомое мне чудище покачивалось на лестничной площадке перед моей дверью. Скоро она (она ли?) утратила последние человеческие черты: бледная безволосая кожа, большая бугристая голова, лягушачий рот с противно двигающимися губами, тонкие длинные конечности с вывернутыми суставами, огромные глаза... Тварь поняла, что обман раскрыт, и сменила тактику. Я ощутил мощное вмешательство чужой воли. Ноги сами сделали один крохотный шаг по направлению к выходу. Потом ещё один. Нет! Я вцепился в тумбу для обуви и повалил её перед собой. Монстр шептал из-за порога: "скажи проходи... скажи проходи... всё закончится, только скажи...". Я из последних сил рявкнул: "Убирайся!" Тварь отшатнулась на мгновение, достаточное, чтобы выпустить мою входную дверь. Доводчик сделал своё дело (слава тебе, изобретатель дверных доводчиков! ну и мне спасибо, раскошелился же я когда-то), и дверь моей квартиры захлопнулась, разделив меня и монстра. Мне мгновенно стало легче, я закрыл замки. В дверь несколько раз ударили снаружи и всё стихло.

Трясущимися руками я набрал следователя, получилось с четвертой попытки. Несмотря на поздний час Хромов ответил почти мгновенно. Через двадцать минут он сам и кто-то из его оперативников сидели у меня на кухне. Я рассказывал историю (на диктофон, для протокола), следователь слушал, не перебивая. Когда я закончил, на кухне воцарилось долгое молчание. Хромов выключил диктофон, потёр висок и, не глядя на меня, сказал:

- Так... а какая у вас температура, вы говорите?

Я всё понял. И взорвался:

- Да какая разница! Я видел эту тварь, понимаете?! Моей жизни угрожало не пойми что! Послушайте, это же наверняка то, что прикончило моих соседей!

Следователь и оперативник поднялись из-за стола:

- Нет, это вы послушайте. Я надеялся, что вы - адекватный взрослый человек, чьи наблюдения, кто знает, могут оказаться полезными. А вы... Сперва вы сдаёте нам какого-то убогого, по которому вытрезвитель плачет. Теперь вы считаете смешным выдернуть сотрудников специального отдела и рассказывать им сказки...

- Да не сказки это, пришла женщина! Она сказала, что теперь живёт в той квартире. Оно прячется в виде соседки, соседки из квартиры напротив!

Хромов остановился:

- Соседка? Убитые были бездетными, их ближайшая родня, я связывался, приедет только через два дня. Ключи от квартиры на ответственном хранении, там никого быть не может.

Мы все вместе вышли на площадку. Оперативник подёргал ручку двери. Заперто. Следователь сам несколько раз позвонил в дверной звонок. Тишина. Постучали в дверь несколько раз - тоже ничего. Хромов обернулся ко мне со скучающим выражением:

- Что и требовалось доказать. Отсыпайтесь, пейте больше воды и думайте в следующий раз, прежде чем отрывать людей от работы.

Двое тяжело затопали по лестнице вниз. Я какое-то время постоял на площадке, затем влетел к себе и запер дверь на все замки.

Я искренне хотел, чтобы Хромов был прав. О, хоть бы это был болезненный бред, плохой сон, последствия температуры - да что угодно, только не реальность. В реальности так не бывает, не может быть! Я сидел на полу в прихожей, прижав затылок к холодному железу входной двери. Какое-то время ничего не происходило. Я почти успокоился, на лестничной площадке было тихо. Стоило мне сказать самому себе, что ничего страшного не произошло, как в дверь позвонили. Я подскочил на месте. На этот раз я не стал открывать дверь по своему обыкновению и посмотрел в глазок. Перед дверью стоял невысокий азиат в фирменной куртке службы доставки. Я спросил:

- Кто там?

- Здравствуйте, вы утром у нас еду заказывали...

- Заказывал.

- Произошла ошибка, вам привезли не всё. У меня с собой недостающее и подарок от магазина. - Это было враньём, вообще-то утром привезли всё, что я заказывал. Я почувствовал, как меня начинает бить дрожь. Видимо это был расчёт на мою жадность, найдутся те, кто при слове "подарок" не устоят. - Впустите меня, а то продукты размораживаются...

Впустить! После того, что я пережил, ещё чего.

- Нет, мне утром всё доставили.

- Тогда примите подарок в качестве извинений за беспокойство.

Действительно, язык у этого гада был подвешен хорошо.

- Нет, знаете, не нужно. Я отказываюсь.

Доставщик потоптался возле моей двери и отошел к двери напротив, к соседке. Я замер у двери. Тот позвонил в дверь, ему что-то ответили из квартиры. Ну не будь же ты дурой, не открывай дверь! Но как в страшном сне матовое полотно железной двери квартиры напротив медленно поехало в сторону, на пороге стояла моя соседка. Я завороженно глядел как она что-то обсуждает с незнакомцем. Вдруг он закинул свою сумку на плечо и подался вперёд. Я, не помня себя, рывком отпер щеколду и, раскрыв свою дверь, выкрикнул "Нет! Стой!". Но до моих ушей долетели слова соседки: "А, ну конечно, проходите..." Доставщик медленно, с хрустом повернул ко мне голову. Его тело при этом не шелохнулось. Соседка завизжала, глядя на надвигающийся на неё затылок. Прямо на меня насмешливо смотрели увеличивающиеся и быстро желтеющие глаза. Его улыбка становилась всё шире, обнажая ряд тонких кривых зубов, а ноги тем временем перешагнули через порог квартиры. Из открытых дверей квартиры напротив какое-то время раздавались женские крики, но всё быстро стихло и сменилось на какое-то утробное бульканье и всхлипы. Я, давя пальцами экран смартфона, снова набирал следователя. Хромов долго не брал трубку, каждый гудок казался мне вечностью. Я плохо помню, что именно я орал. Помню только, как тот сказал: "закройте дверь и не приближайтесь к убийце". Закрыть дверь! А ведь это идея. Я не ожидал от себя этого: ноги сами бросились на кухню, я схватил стул, после выскочил на лестничную площадку, захлопнул дверь квартиры напротив, подпер дверную ручку стулом и, пока доводчик закрывал мою дверь, успел забежать к себе. Приникнув к дверному глазку, я с каким-то ошалелым удовольствием видел, как дверь пару раз дёрнулась, как кто-то дёргал ручку изнутри, но не мог открыть дверь. В голове крутилось "соседку уже было не спасти"...

Хромов стоял на лестничной площадке и смотрел на подпертую стулом дверь, я тоже вышел.

- Это вы сделали?

- Да. Та тварь внутри.

Оперативники фыркнули (на этот раз их было двое), следователь недовольно поморщился:

- Опять... Вы понимаете, что на этот раз я привлеку вас за ложный вызов?

Я промолчал, убирая стул. Дверь оказалась не заперта. Оперативники проникли в прихожую, их встретил истеричный женский вопль:

- Ну наконец-то! Я уже думала никогда не приедете.

Хромов протиснулся вперёд.

- Что здесь происходит?

- Как, что?! Вы не видели что ли?! Этот сумасшедший не давал мне выйти из дома! Дверь вот стулом подпёр.

Соседка, почти подпрыгивая на месте, махала в мою сторону руками. Следователь нахмурился и повернулся ко мне:

- Та-ак, а это уже серьёзно. Это не просто "ложный вызов", это "хулиганство", как минимум.

Я мог поклясться, что по комнате бегала моя соседка. А как же крики? А где тогда доставщик? И тут я всё понял. Я знал, что делать. Глядя женщине (женщине?) в глаза, я уверенно и твёрдо произнёс:

- Я тебя вижу.

Один из оперативников уже держал меня за плечо, второй что-то писал. Хромов успел сказать:

- Что вы вообще несёте...

А вот соседка остановилась как копанная. Следователь обернулся к женщине и замер на полуслове... Я уже видел эту тварь, но от того не стал бояться меньше. Посреди комнаты покачивалась белёсая туша, величиной с молодого медведя на тонких как ходули лапах. Желтые глаза шарили по комнате... Хромов стоял ближе всех. Будто в замедленной съёмке я смотрел, как шишковатая голова опустилась к нему на плечо, с отвратительным хрустом челюсти сомкнулись, когда тварь выпрямилась у следователя не хватало части шеи, из лохмотьев плоти торчала раздробленная лопатка. Всё разом зашумело и задвигалось, я плохо помню, как оказался на лестничной площадке, в один прыжок я перемахнул порог собственной квартиры. Меня оглушил выстрел, затем ещё один. После непродолжительной возни в квартире напротив оба оперативника вылетели из дверей. Первый, не разбирая дороги, бросился ко мне в прихожую, второй замешкался, оглядываясь назад. Это его и погубило. Короткий удар сбил его с ног, монстр, покачиваясь, выбрался из дверей. Метаморфоза уже почти завершилась, тварь стремилась принять прежний облик. До конца моих дней перед моими глазами будет стоять картина, как невысокая пожилая женщина в окровавленных ошмётках одежды с простреленным животом и дырой во лбу тянет за ноги извивающегося и орущего здоровенного мужика. Тянет за дверь. В темноту. Улыбка на перекошенном бледном лице становилась всё шире...

Снова на лестничной площадке было полно народа. Врачи, полицейские, непонятно кто ещё. Я сидел на складном стуле на лестничной площадке. Мне что-то говорили, о чем-то спрашивали... Я даже не пытался делать вид, что что-то понимаю. Вчера ночью, когда спасшийся оперативник перестал трястись и с полчаса с кем-то проговорил по телефону, на наших глазах дверь квартиры напротив открылась и из неё, как ни в чем не бывало, вышел Хромов. Он прошел мимо моих дверей, подмигнув нам обоим глазами с желтизной, и неторопливо пошел по лестнице вниз. Оперативник в одиночку не решился заходить на "место преступления", вызванная подмога через час перевернула там всё вверх дном: нашли тела, вернее много частей, нашли гильзы... мне было всё равно. Я не знал кому теперь вообще можно доверять, ведь это чудовище может принять чей угодно облик. Кто привозит к вам пиццу? Кто доставляет суши? Кто чинит водопровод или собирает мебель? Одно единственное держало моё сознание на плаву - я знал, что никогда больше не произнесу "проходите, пожалуйста"...

Слова того человека вдруг снова звучат в моей голове.

– Еще несколько минут и мы будем готовы к собеседованию. А пока, присаживайтесь, не стесняйтесь!

– Э-э, спасибо. А, э-э, если я пришел раньше, чем надо, может мне вернуться позже?

– О, чепуха! Давайте посмотрим, сможем ли мы ускориться. Он так хочет познакомиться с вами!

Двери лифта начинают закрываться. Я придерживаю их рукой. Что делать-то? Все выглядит вполне нормальным. Конечно, секретарша немного того, но кроме этого…

Не выходя из лифта, оглядываю этаж. Все абсолютно обыденное: кабинеты, опен-спейс, кухня… Ничего выдающегося.

Ну кроме портрета на дальней стене. Огромного портрета. Не могу пока понять, кто там изображен, но сотрудники… они смотрят на картину с обожанием.

– Вашу жену зовут Мередит, верно?

Вопрос секретарши застает меня врасплох.

Не припомню такого вопроса в анкете…

– И вы подумываете завести детей, не так ли? Мальчика назовете Сэмом?

Что. За. Хуйня. Забудем, что она оказалась права во всем, но я никогда никому не говорил, как хочу назвать сына. Даже жене.

Я не успеваю сообразить, что ответить, как вдруг менеджеры окружают гигантский портрет и громко заводят песню “С Днем Рождения тебя!”, в полном и совершенном унисоне голосов. Кто-то выносит праздничный торт и преподносит его портрету. Портрету, который я вижу теперь, прищурившись. И на нем я. Моя безмерно растянутая фотография из школьного альбома.

Пячусь глубже в лифт и жму кнопку “закрыть двери”. Но паника не дает попасть в нее с первого раза…

Тык. Тык. Тык. Да давай же, черт возьми!

Проходит, кажется вечность, но двери начинают закрываться.

– Интересно, какие на вкус твои внутренности, Майкл? – мурлычет вдогонку секретарша.

Твою мать.

Девятый. Мне нужно подняться на девятый.

Вот кнопка! Жму со всей силы… И ничего. Жму еще раз. Давай, давай, давай, сраный девятый этаж! Жму снова, снова и снова, но ничего не происходит.

А, к черту.

Вернусь на первый.

Начнем сначала.

Тянусь к кнопке первого этажа… И ее нет. Ее нет! Одна единственная кнопка просто исчезла! БЛЯДЬ!

Чувствую приближение клаустрофобии. Глубоко вдыхаю…

Лифт начинает подниматься. На панели загорается цифра 11.

Кто-то вызвал лифт?

– Все в порядке, все хорошо. Кто-нибудь вызовет лифт с девятого этажа, и там-то я и сойду… – вслух успокаиваю сам себя.

Лифт добирается до одиннадцатого, и музыка вдруг меняется. Теперь из динамика льется инструментальная аранжировка “Happy Birthday”. Хм. Да с чего они решили, что у меня день рождения?

Замечаю прогноз погоды по телевизору. По крайней мере, неделя будет солнечной. Нет худа без добра.

Прибываем на 11 этаж.ДИНЬ!

Двери открываются, а я вжимаюсь в угол, рядом с кнопками. Может хватит на сегодня жутких опытов?..

Входит пожилая дама.

Ну отлично, эта-то меня с полуслова поймет, ага.

Дама улыбается. Двери закрываются.

– Какой этаж? – сдавленно спрашиваю я.

– Первый, пожалуйста.

– Э-э, тут нет такой кнопки, мэм… Может подождем, пока кто-нибудь с девятого вызовет лифт?

– Девятый? Ну нет, я тогда спущусь на второй.

Она подходит к кнопкам.

– Мэм, мне кажется, там будет небезопас…

– О, у меня много друзей на втором. Все будет хорошо.

Аааааа, она нажимает!

Очень странно, конечно, пытаться задавить авторитетом бабулю в заколдованном лифте, но я снова пытаюсь убедить ее:

– Знаю, звучит странно, но у меня достоверная информация, что на втором этаже может быть небезопасно. Я бы настоятельно рекомендовал не выходить, пока мы не доберемся до девятого.

Она улыбается.

– Дорогой, все будет хорошо. Я, знаешь ли, не люблю упускать возможности. Это… позор, что ты отказался от своего шанса. Уверена, ребята на пятом жутко разочарованы.

В шоке, пячусь в угол лифта.

Мельком замечаю отражение пожилой дамы в зеркале. Она выглядит… потусторонне, иначе не описать.

Прибываем на 2 этаж.

Двери открываются. Дама снова улыбается мне и выходит.

Осторожно высовываю голову из-за угла, осматривая этаж. Такой ветхий, сырой… Больше похоже на пещеру, чем на офис. Откуда-то доносится низкий гул.

Мужчина в модном костюме подходит ближе и придерживает двери лифта, не позволяя им закрыться.

– О, чемпион, тоже выходишь? Слышал на пятом хотели тебя заполучить. Думаю, мы можем сделать более выгодное предложение

– Нет, спасибо.

– Уверен, приятель? Платим восемьсот долларов в час.

– Нет, спасибо.

– Да я шучу, мужик. Платим тем, что вырежем тебе глаза, чтобы тебе не пришлось на него смотреть.

Пол лифта захлестывает тьма. Низкий гул нарастает, резонируя на барабанных перепонках. Вдруг костюм хватает меня за шиворот и тащит из дверей…

В последнее мгновение цепляюсь за стенки. Твою мать. ЧЕРТ!

Отчаянно лягаюсь и бью парня головой в лицо… На мгновение он меня отпускает, верно чудом, и я бью по кнопке “закрыть двери”. Спасибо, на этот раз лифт реагирует мгновенно.

Снова жму на девятый. И снова безуспешно. Тогда на восьмой, похер! Что угодно, чтобы убраться подальше от этой адской ямы.

Лифт начинает подниматься. В дверь долбят изо всех сил.

БАХ! БАХ! БАХ!

Номера этажей растут…

3…4…5…

…а стук не утихает! Все такой же громкий. Да какого хрена?

6…7…

Стук не смолкает.

Прибываем на 8 этаж.

Тут же жму кнопку с номером 23. И, как только лифт останавливается – “закрыть двери”.

Стук, все такой же яростный, только нарастает. Двери прогибаются вмятинами.

Лифт едет вверх.

9…

10…

11…

Стук становится тише.

14…

15…

Слабее.

19…

20…

21…

И исчезает.

Прибываем на 23 этаж.

Оно ушло. Слава гребаному богу.

Выдыхаю. Кажется, я только что избежал катастрофы.

Двери открываются.

…

Я вернулся на первый? Как минимум, все выглядит именно так. Неужели я смог? Неужели свободен?

Неподалеку от лифта стоит мужчина. Он кажется знакомым, но…

– Привет, чувак.

Это тот парень, что вышел из лифта как раз в тот момент, когда я заходил?

– …привет.

– Все закончилось. Ты выбрался, – говорит он мне.

Волна облегчения захлестывает меня… но ведь это не может быть правдой, так?

– Но ты сказал, что безопасно только на девятом.

– А, да это просто прикол. Ты последовал интуиции и оказался прав. Вот он, двадцать третий. Настоящий безопасный этаж. Можешь выходить, чувак.

Я не двигаюсь с места.

– Тут кое-кто очень хочет тебя видеть.

Я не могу пошевелиться.

– Он даст тебе работу. И он уверен, что у тебя все получится.

Какого хрена я не могу пошевелиться?

– Он в кабинете. Я приведу его, лады? Тебе надо только посмотреть на него. Сначала будет странно, но потом хорошо. Это постоянная должность в штате. Все преимущества. Конечно, все только здесь, но разве бывает подарок на день рождения лучше, чем новая работа?

Опуская глаза в пол. И с трудом выдавливаю из себя:

– Это… не… мой… гребаный… день… рождения…

Он разворачивается, чтобы привести того… кого он там собирался, и бросает через плечо:

– Расслабься, чувак. Здесь не матерятся, мы же все одна семья.

Кажется, что я двигаюсь в густом желе, не больше, чем по сантиметру за раз… Медленно-медленно, тянусь к кнопке “закрыть дверь”.

Шаги. Он возвращается.

Всем своим существом рвусь вперед… и нажимаю кнопку.

Двери закрываются, а я валюсь на пол, внезапно освободившись от странной силы, зажавшей меня в тиски.

– Ну лады, дам вам двоим еще поболтать в лифте, – доносится голос снаружи.

Чего?

Инстинктивно озираюсь.

Никого. Обычный лифт.

Вдох. Выдох. Как же меня это достало! Уж лучше смерть, чем это дерьмо.

И что теперь делать? С панелью лифта что-то странное: кнопка девятого этажа вдруг загорается зловещим малиново-красным цветом.

И, прежде чем я успеваю сообразить, звучит рингтон телефона.

Звонит моя жена.

– Детка! Черт, почему я тебе раньше не позвонил! – тут же отвечаю. – Я застрял в гребаном лифте, и тут творится какое-то дерьмо, может надо звонить в полицию? Черт, да я…

– Милый, не надо ехать на девятый этаж.

– Чего? Ты-то откуда знаешь?..

– Это просто уловка, милый. Ты должен поверить мне. Тот парень тебе солгал. Там небезопасно.

– Да тут ничего не безопасно! Откуда ты вообще знаешь, что происходит?!

– Просто поверь мне, милый.

Несколько мгновений молчу.

– И что мне, по-твоему, делать?

– ИДИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ, –рычит мне в трубку демонический бас.

В панике сбрасываю звонок и жму на кнопку девятого этажа. Лифт едет вверх.

А из моего кармана продолжает грохотать приглушенный голос демона:

ИДИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ.

ИДИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ.

ИДИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ.

Вытаскиваю телефон и швыряю на землю. И только когда окочательно разбиваю адскую машину ногой, голос затихает.

ИДИ на собесе…

Лифт начинает трястись. Он все еще поднимается… но намного быстрее, чем обычно. Очень, очень, ЧЕРТОВСКИ быстро. И кажется мне, девятый этаж остался далеко внизу.

Это как кататься на американских горках без единой передышки. На тележке, потерявшей управление. Я ехал вверх с такой скоростью, будто лифт сорвался с тросов и несся вниз.

– Но я же нажал девятый!!

Да какая уже разница.

Прибываем на 41 этаж.

Что за хуйня?!

От дикой скорости лифта, перегрузка ставит меня на колени.

Прибываем на 90 этаж.

А кнопок всего пятьдесят две.

Прибываем на 141 этаж.

Блядь.

Прибываем на 230 этаж.

Прибываем на 401 этаж.

Я будто внутри пули. Приятный голос, объявляющий этажи, становится все ниже, чем выше мы забираемся.

Поднимаемся на 840 этаж.

Теперь голос хрипит, снова превращаясь в уже знакомый демонический рык…

Прибываем в какое-нибудь МИЛОЕ МЕСТЕЧКО.

Лифт внезапно останавливается, но двери не открываются. На табло никаких намеков на номер этажа, где я оказался.

И сидя здесь, на полу лифта, я слышу то, что лучше всего можно описать, как звуки ада, доносящиеся снаружи. Стоны боли. Треск огня. Мрачные песнопения.

Я точно должен выйти здесь?

Прежде чем я успеваю обдумать это заманчивое предложение, снаружи кто-то тихо стучит в дверь.

– Хочешь поменяться? – спрашивает новый голос.

Сам не зная почему, отзываюсь:

– Что это значит?

– Может ты останешься на этом этаже навсегда, а я пойду домой?

– Эм. Нет, э-э, спасибо.

– Но я очень хочу домой…

Да это же детский голос! Твою мать.

– Я.. прости, пацан, – выдавливаю в ответ.

– Да ладно.

С минуту мы оба молчим. Как же неловко.

– Он сказал, что хочет поздравить тебя с днем рождения.

– Он ошибся, наверное. Сегодня не мой день рождения.

– Твой. Сегодня первый день твоей новой жизни. Твой день рождения.

– ..?

– Он хочет, чтобы ты посмотрел на экран.

Чего?

Оборачиваюсь к телевизору в верхнем углу, ожидая увидеть то, что сопровождало меня всю эту адскую поездку – прогноз погоды.

Но теперь там нечто, похожее на видео с камеры наблюдения. Зернистое изображение… на котором в прямом эфире идет трансляция из этого самого лифта.

Вот только на экране я лежу на полу. И пялюсь вверх с безумной улыбкой на лице.

На нечто надо мной. На потолке. Нечто, что смотрит прямо мне в глаза сверху вниз.

ОН.

Свет гаснет. Лифт летит вниз, на этот раз и правда не удерживаемый никакими тросами. Зажмурившись, кричу из последних сил…

И жду удара.

Потому что это – точно конец.

Вот оно.

Вот так все и кончится.

Я не готов.

Я вообще к этому не готов!

Прибываем на 9 этаж.

Динь!

Двери открываются.

Да что за херня!

Девятый?

Выглядываю из дверей…

Снова ресепшн.

Стойте, это реально девятый?..

– Выходишь или как, гребаный ты осел?

Поднимаюсь на ноги. Тревога, неверие, то ощущение страха… его больше нет.

Я чувствую легкость.

К черту.

Выхожу из лифта и иду к стойке регистрации.

Секретарша протягивает мне что-то, похожее на кнопку.

– Для первого этажа. Только для одноразового использования.

Как в трансе, беру кнопку и поворачиваюсь к лифту.

А потом снова к ней.

– А можно спуститься по лестнице?

Она только качает головой.

– Дружок, если ты не в восторге от лифта, то лестница тебе точно не понравится.

Справедливо.

Захожу в лифт.

Мысленно молюсь всем богам и прикладываю кнопку к панели. Она встает на место, как влитая.

Нажимаю, и лифт едет вниз. Спокойно и плавно.

Прибываем на 1 этаж.

Динь!

Уже выходя, понимаю, что кнопки первого этажа больше нет. Исчезла. Стараюсь не фокусироваться на этом.

Пора убираться из этого здания…

Женщина пробегает мимо, ныряя в лифт. Я пытаюсь остановить ее, но что-то в моем теле не позволяет отойти от маршрута.

Большее, на что я способен – придержать дверь.

– Не выходите, пока не доберетесь до девятого этажа. Несмотря ни на что.

Она мило улыбается мне.

– С днем рождения, Майкл.

~

Оригинал (с) WorldAwayTweedy

Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты

Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

В целом, обычные суеверия, ну разве что пункт про ногти озадачивает. Читать становилось все труднее – почерк бабушки скатывался в беспорядочные неистовые каракули.

Не смотреть в зеркало, если одета в черное.

Не свистеть внутри.

Не закрывать дверь спальни, если проснешься и обнаружишь ее открытой. Не поднимать лестницу на чердак, если она опущена.

Не оставлять холодильник пустым. Всегда хранить достаточно еды для подношения.

Не открывать шторы после десяти вечера и до шести утра.

Честно, я хотела сказать, что это полная чушь.  Но решила, что расстраивать бабулю в таком преклонном возрасте – плохая идея.

– Хорошо, бабуль. Я буду следовать правилам.

Ага.

Она поселила меня в спальне для гостей рядом со своей. В крошечной комнатке с двумя кроватями и маленьким письменным столом. Но мне не на что было жаловаться: либо так, либо снимать квартиру больше чем за тысячу долларов в месяц.

Хотя, конечно, дело было не в деньгах. Бабушке не долго осталось. Мама рассказывала, что у старушки то и дело появлялись синяки из ниоткуда, и врачи предполагали заболевание крови. И еще что-то, что я даже выговорить не могу. Я хотела проводить с ней как можно больше времени, пока могла. Это же моя бабушка. Та, что утешала меня, когда умерла моя кошка, та, что научила печь самые вкусные булочки…

Я любила ее, и странные правила не могли этого изменить.

– Я иду спать, – сказала она вечером, проходя мимо моей комнаты. – Спокойной ночи, Крисси. Я люблю тебя.

– Спокойной ночи, бабуль. Я тоже тебя люблю.

Еще часок я повисела в интернете, закрыла ноутбук и легла.

***

Несколько часов спустя я проснулась. Перевернулась на другой бок…

…дверь спальни оказалась открыта.

Но я ее закрывала. В полусне, я уставилась на дверь, слишком уставшая, чтобы идти ее закрывать. Ну и ладно. По ПРАВИЛАМ, мне все равно нельзя это делать.

Положив голову на подушку, я закрыла глаза.

Внизу кто-то свистел.

Тихая, меланхоличная мелодия.

Я вся застыла. Но как же правило? Там же было? Никакого свиста внутри… Так  с чего бы бабушка это делала? Еще и… черт, в два часа ночи!

Сон как рукой сняло. Я тихо вылезла из постели и вышла в коридор. Лестница на чердак была опущена. Темнота сочилась из люка по ступеням вниз, смешанная со слабым запахом ржавчины и стухшей еды. За ней зиял открытый проем двери в спальню бабушки.

Я медленно сошла по лестнице.

– Бабуль?

Свист прекратился.

Я вошла на кухню. Пусто.

– Бабуль, ты где?

– Здесь.

Бабушка выплыла из темноты гостиной, как привидение в ночной рубашке в цветочек.

– О, милая, я тебя разбудила? Прости, я просто хотела попить молочка от изжоги.

– Нет-нет, все хорошо. Я просто думала, что тебе запрещено свистеть,– пробормотала я со смешком. – Ну, правила и…

– Ты слышала свист? – Ее глаза широко распахнулись.

Я кивнула.

Крепко вцепившись мне в руку, бабушка потащила меня вверх по лестнице.

– Иди спать!

И, прежде чем я успела ответить, она скрылась в коридоре, оставив мою дверь открытой.

***

– Кажется бабуля сдает.

– Ты про правила? – Голос мамы успокаивающе звучал из трубки телефона. – Я знаю, это выглядит эксцентрично, но она всегда так расстраивается, если что-то нарушишь. А доктор… доктор не хочет, чтобы она волновалась, понимаешь?

– Разве это не вредно для ее психического здоровья? – вздохнула я.

– Все мы когда-нибудь сойдем с ума. Вспомни дядю Финли: он был уверен, что правительство прослушивало его телефоны, когда перевалил за девяносто лет. А прабабушка Бизли постоянно твердила, что ее преследует летучая мышь. Не нужно это ворошить.

– Мам, но правила и правда жутко страные. И все тут… Ночью я проснулась часа в два, а лестница на чердак оказалась опущена. Что она там делала?

– Знаешь что? – В голосе мамы отчетливо зазвенел гнев. – Она живет в этом крошечном домике в одиночестве круглый год. Единственные люди, с которыми ей везет общаться – продавцы в продуктовых раз в неделю и мы с твоим отцом раз в месяц. Любой бы потихоньку сходил с ума в таких условиях. Даже ты. Отстань от нее, ладно?

– Ладно.

И вот я продолжила следовать правилам. Вела себя хорошо, не открывала зонтиков в доме, не свистела и не била зеркала. Иногда, просыпаясь среди ночи, я находила дверь спальни открытой, но просто научилась не обращать на это внимания. Пару раз по пути в ванную, я налетала в темноте на опущенную чердачную лестницу. И пару же раз слышала свист, но проигнорировала и его.

Мама права. Просто бабушка немного того. Мы все немного того, разве нет? Может, время просто стирает границы нормальности, за которыми прячемся мы настоящие, и истинное безумие выходит на волю?

Я приняла эту реальность, и все стало хорошо.

А потом настало воскресенье.

***

Я смотрела сериал, когда вдруг на кухне раздался звон, а следом за ним громкий крик. Отшвырнув ноутбук на кровать, я сбежала вниз по лестнице, готовая к самому худшему.

– Бабушка! Бабуль, ты в порядке?

Она стояла над кухонным столом, заливаясь слезами. На столе лежала опрокинутая солонка.

– Я не хотела… Я просто убирала тарелки, и… и… – Она с трудом говорила сквозь рыдания.

– Ш-ш-ш, бабуль, все хорошо. Я все уберу.

Боже, как ужасно видеть ее в таком состоянии. Она рыдала навзрыд над горкой соли, будто на этом кончалась жизнь.

Аккуратно, я смела соль со столешницы в ладонь. Мне было очень грустно за бабушку, но в то же время и не по себе. Видеть любимого человека невозможно расстроенного из-за чего-то столь тривиального…

– Все, все чисто, видишь? – сказала я, отряхивая руки. Соль дождем посыпалась в мусорное ведро. – Все хорошо, бабуль.

Она перестала плакать и подняла на меня покрасневшие глаза.

– Но… он узнает.

– Кто?

– Ты все убрала… но он все равно узнает.

– Да кто?

Бабушка внимательно взглянула мне в лицо.

– Дух дома.

– Дух дома? – Я хоть и скептически относилась к паранормальному и всяким духам, но по спине против воли пробежали мурашки. Привидения же вроде не любят соль? Если окружить себя солью, то защитишься от них, нет? Запрет сыпать соль может быть таким защитным механизмом для призрака…

Если призраки существуют.

А это совершенно точно не так.

Ночью я не сомкнула глаз. Минуты шли, а я все пялилась в потолок. Два ночи, три, четыре…

Около 4:15 утра, что-то зашевелилось.

Топ, топ, топ.

Мягкие шаги над головой. На чердаке. Я вся застыла, прислушиваясь к удаляющемуся в сторону бабушкиной спальни топоту.

А затем раздался протяжный скрип – опустилась лестница на чердак.

И снова шаги.

Собрав все мужество в кулак, я поднялась с постели. Было сложно, но я смогла. И вот, когда я наконец заставила себя подойти к двери, коридор оказался пуст.

А что если призрак прямо там? Стоит и смотрит на меня. А я просто не вижу этого?

Нет, нет, стоп! Призраков не существует, идиотка!

Затылок покалывало от ужасного в своей отчетливости ощущения чужого взгляда. Но вместо того, чтобы убежать обратно в комнату, – а мне этого очень и ОЧЕНЬ хотелось, – я рванула к бабушке. Дверь снова была распахнута.

– Бабуль, ты в порядке?

Ее кровать оказалась пуста.

– Бабушка, где ты?

И тут снизу раздались тихие рыдания. Бегом я спустилась по лестнице, едва не упав, и ворвалась в кухню.

Бабушка стояла там.

А перед ней – “дух дома”.

Не темный потусторонний дух. Не прозрачный призрак. Мужчина из плоти и крови с нечесанной каштановой бородой и дикими голубыми глазами. В лохмотьях, и с желтозубым оскалом.

– Ты нарушила правила дома, – прошептал он, шагнув к бабушке. Она отступила, вздрогнув.

– Пожалуйста, не делай мне больно, – всхлипнула она.

– Я мужчина в доме. Я устанавливаю правила. – Он ухмыльнулся еще шире, занес руку…

– Нет! – Я бросилась на него с криком и повалила на землю. Ужас, смешанный с облегчением  отразились на лице бабушки.

– Вызывай полицию! Быстро!

Он попытался сбросить меня, а я схватила ближайший стул и изо всех сил огрела бродягу по голове.

***

Его звали Гарольд Макканн.

Он пробрался в бабушкин дом больше года назад. Полиция нашла его убежище на чердаке с импровизированной кроватью, книгами и посудой с остатками еды. Те самые подношения.

Месяцами он обманывал бабушку, заставляя следовать “правилам”. Представился злым духом дома, а бабушка, в своем восприимчивом, хрупком состоянии, ему поверила. Он заставил ее поклясться, что никто не узнает о его существовании. А когда она нарушала правила – бил ее.

Отсюда и синяки.

Моя бедная, бедная бабуля.

Сейчас она переехала ко мне. Я снимаю небольшую квартирку рядом с колледжем и помогаю ей. У нас все хорошо. На днях я разбила зеркальце, бабушка немного испугалась, но ей определенно становится лучше.

Теперь она даже насвистывает в квартире. И это самый приятный звук на свете.

~

Оригинал (с) BlairDaniels

Поддержать проект можно по кнопке под постом, все средства пойдут на валокордин и прочие успокоительные, чтобы не шарахаться от каждого звука =)

Телеграм-канал, группа ВК, новая серия про правила

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.